ГРАЖДАНСКОЕ ПРАВО НА ЗАЩИТУ КАК ПРАВО НА ПРИСУЖДЕНИЕ ИЛИ ИСКОВОЕ ПРАВО ТРЕБОВАНИЯ К ПРАВОНАРУШИТЕЛЮ (МИФ О ЕДИНОМ СУБЪЕКТИВНОМ ПРАВЕ)

Описание

Аннотация

В статье подвергается критике укоренившаяся в советской и постсоветской цивилистике догма, представляющая гражданское право на защиту как способность, признак или правомочие всякого субъективного права принудительно осуществляться. Аргументируется точка зрения, согласно которой единичное гражданское право на защиту является правом на присуждение правонарушителя к указанному в ст. 12 ГК РФ действию. Анализ такого способа защиты, как «присуждение к исполнению обязанности в натуре» демонстрирует, что гражданское право на защиту как любое требование к правонарушителю является правом на его присуждение. Исковое право на защиту - это возникающее у лица вследствие нарушения его законного интереса исковое право требования, которое является правом потерпевшего на действие правонарушителя, соединенным с возможностью присуждения последнего к требуемому действию и потому выступающим как право требовать от суда удовлетворения иска. Аргументация гражданского права на защиту как искового права требования утверждает естественность логики, согласно которой факт нарушения регулятивного права некоторого лица влечет возникновение у него нового, отличного от нарушенного права на защиту. Специфика этого охранительного права заключается в том, что оно направлено к правонарушителю, является правом потерпевшего требовать от суда принуждения последнего, т.е. удовлетворения иска и характеризуется многообразием требуемых от правонарушителя действий, которые удовлетворяют не только нарушенный интерес кредитора, но и вызванные нарушением интересы, например, в возмещении убытков, уплате неустойки. Отстаивается мнение о том, что с пропуском исковой давности существование субъективного гражданского права окончательно прекращается. Статья 206 ГК РФ не дает никаких оснований сомневаться в том, что согласно абз. 2 п. 2 ст. 199 ГК РФ истечение давностного срока погашает исковое право на защиту, аннулируя тем самым законный интерес кредитора в действии должника, а вместе с тем и само право требования этого действия как реальную возможность его реализации.